Влад Старостин со своим блогом
Пишите мне на mail@vladstarostin.ru. Подписывайтесь через RSS
Влад Старостин со своим блогом
Пишите мне на mail@vladstarostin.ru. Подписывайтесь через RSS
2 февраля 2025
Роман, написанный в СССР 60-х годов. Прямо треш. Или чернуха. Секс, смерть и философия. Я не хочу пересказывать все безумства и перверсии романа, это было бы скучно. Но их там предостаточно. При этом язык романа вполне приятен. Пишут, что идейно роман наследует Достоевскому и Сологубу. Наверное, что-то такое можно рассмотреть при сильном желании. Или можно просто прогуляться на мрачным безднам сознания автора.
Роман, разумеется, не публиковали с СССР, но и в эмиграции прошли годы, прежде чем автору удалось его опубликовать (в сокращённом виде). Один американский критик отреагировал: «Мир не готов читать этот роман. И я не хотел бы жить в мире, который был бы готов читать этот роман».
Сильное, в общем, произведение. Не скажу, что мне прям понравилось, но не жалею, что прочёл.
Книга ведущего «Что? Где? Когда?» аж 1982-го года. Я рассчитывал на то, что это будут мемуары, а на деле это оказалось рассуждение-руководство на тему «как организовать своё игровое шоу». Что важно, а что нет, какие решения приходится принимать (и на что они будут влиять), какие роли у участников и организаторов процесса, и так далее. В большинстве случаев автор не говорит, что делать, а рассказывает: вот если сделать так — то так, а если иначе — то эдак. Наверное, для своей задачи книга написана неплохо, но мне было читать скучновато. Благо книжка совсем маленькая.
Первый роман Лимонова, написанный в 70-х годах в Нью-Йорке. Явно автобиографичен и очень искренен, по крайней мере, кажется таким. Русский эмигрант Эдичка живёт в Нью-Йорке в дешёвом отеле, получает велфер, где-то подрабатывает. Его бросила жена и он пытается закрыть эту потерю как может, алкоголем и неразборчивыми половыми связями. Написано живо и ясно. Много саморефлексии, но опять же живой, не унылой.
Читается легко, мне скорее понравилось.
Эссе и заметки, созданные по основе дневников и записных книжек автора. Этакие этюды — упражнения в писательстве. Первая часть книги посвящена детству, тут много наблюдений и рассказов о прошлом. Дальше книга продолжает быть автобиографической, но появляются эссе о современниках автора (Маяковский, Ахматова) или просто великих людях (Данте). Кому-то досталось много текста, кому-то — пара абзацев. Книга вроде бы лоскутная, но всё равно неплохо читается.
Мне зашло, но скорее на любителя.
Авантюрный шпионский роман про советского разведчика. Автор сам — бывший разведчик, так что стоит ожидать как минимум условной правдоподобности. Впрочем, видно, что автор вдохновлялся западными авторами типа Ле Карре или Флеминга. Ну что, написано авантюрно, всякая шпионская специфика — на месте. Разве что роман ну очень многословный, если не сказать графоманский. В целом, почитать можно.
Фёдор ступал неслышно, как летучий медведь.
Голова у него всегда была запрокинута, руки всегда завершали или начинали какой-то непрактический, не житейского порядка жест.
Рот его был полуоткрыт, точно туда вставила палец вышедшая из его сна галлюцинация.
Помню себя уходящего, как будто глазами постороннего смотрел себе в спину.
Танцующий Падов был вообще жуток, как танцующая мефистофельская мысль.
Это был маленький, миниатюрно сложенный мальчик, очень быстро и притом так заманчиво бегавший, что каждому хотелось его поймать.
Район Москвы, где оказался Фёдор, напоминал своею прелестью подножие ада. В стороне по холмам виднелись прилепившиеся друг к другу, словно в непотребной, грязной сексуальной ласке, бараки. Деревца, хоронившиеся между, казалось, давно сошли с ума. Слева от Фёдора на бараки наступали бесконечными идиотообразными рядами новые, не отличимые друг от друга, дома-коробочки. Это была испорченная Москва, исковерканный район.
Две по жути непохожие фигуры подходили к станции: одна — Фёдора: огромная, сгорбленная, аляповато-отчуждённая, как у сюрреального вора...
Я пошел к нему в номер. Комната у него была такая, как будто он живет с собакой. Я искал глазами собаку, но собаки не было.
— У вас, кажется, была собака? — спросил я его.
— Нет, никогда, — сказал он испуганно, — вы меня с кем-то перепутали.
Она была в платочке, по-народному, и это придавало ее утончённому лицу какой-то развратно-истерический вид, со стонами из-под пола.
...её лицо постоянно хихикало в каком-то тупом блаженстве, как будто она всё время ела невидимый кисель.
Воздух чернел то от взрывающихся, то от сгнивающих мыслей.
В душе Фёдора был покой, как мертвенная глыба; и даже во сне ему виделись одни камни.
— Наступает пора превращений, — злобно произнесла Анна чьи-то предсмертные слова.