Влад Старостин со своим блогом
Пишите мне на mail@vladstarostin.ru. Подписывайтесь через RSS
Влад Старостин со своим блогом
Пишите мне на mail@vladstarostin.ru. Подписывайтесь через RSS
15 апреля 2018
Чтобы приготовить лазанью болоньезе, нам нужно будет:
Для начала нам понадобится жир. Обычно это смесь оливкового масла и какого-то животного жира. Я топлю простое свиное сало, можно взять бекон, утиный жир, хоть топлёное масло. Растапливаем жир (пару столовых ложек минимум) в кастрюле и добавляем туда мелко нарезанные овощи: лук, морковь, стебель сельдерея. Скажем, одну среднюю морковину, один сельдерейный стебель и пару небольших луковиц. Обжариваем, но не очень сильно. Морковь должна стать мягкой, но лук должен остаться светлым.
Дальше нам нужно добавить фарш, около 600 граммов. Я беру говяжий, но можно и говяжий со свиным напополам. В большинстве рецептов предлагается добавлять фарш прямо в овощи, это просто, но есть минусы. Мы хотим обжарить мясо, для этого нам надо будет выпарить всю воду из кастрюли, а это займет много времени (вода есть в овощах и самом мясе). В итоге обжаривать мы будем уже порядком переваренное мясо, а значит оно получится более жёстким. Какая же альтернатива? Мы откидываем овощи на сито, сцеживаем жир в отдельную сковороду, ставим её на сильный огонь, выпариваем всю воду и только потом обжариваем мясо. Сцеживать жир придётся пару минут. Вам может показаться, что жира мало, но не волнуйтесь — достаточно, плюс сам фарш тоже жирный. Обжариваем, пока на дне сковороды не начнут образовываться зажарки, и добавляем размолотую в блендере куриную печень (граммов 100–150).
Как печень, зачем здесь печень? Звучит неожиданно, но печень здесь служит скорее усилителем вкуса, и если про неё не знать заранее, вы её и не почувствуете в конечном блюде. Возможно, это не аутентично (что бы это ни значило, я встречал и итальянские рецепты болоньезе, требующие печени), но я пробовал с печенью и пробовал без. С печенью определённо вкуснее. Вмешивайте печень и следом добавляйте томатной пасты, пару маленьких баночек. Обжарив томатную пасту, заливайте всё красным вином и поскребите дно сковороды лопаткой (это называется деглассировать). И теперь возвращайте содержимое сковороды обратно в кастрюлю, ставьте на медленный огонь и добавляйте молоко.
Некоторые рецепты (например, вот эта классика) требуют бульона, а не молока. Это вопрос вкуса, можете использовать бульон, если хотите. Какую бы жидкость вы ни выбрали, не добавляёте её слишком много, лучше добавите ещё, если всё выкипит. В общем, кидайте туда лавровый лист и варите на медленном огне пару часов (иногда помешивая, так как может пригореть). Если собирается пена, её можно снимать. Поварив соус (он должен получиться достаточно густым), солите-перчите, чтоб было вкусно, убирайте лавровый лист и готово.
Болоньезе можно подать просто с пастой. Вы, наверное, слышали, что итальянцы не подают его со спагетти. В этом есть простая логика: болоньезе состоит из довольно крупных (для соуса) кусочков мяса и овощей, они просто не будут держаться на такой тонкой пасте, так что используйте что-то крупнее (классика — тальятелле). Либо болоньезе можно заморозить, а потом получить очень быстрый ужин. Ладно, мы-то готовим лазанью, так что идём дальше, к бешамелю.
Большинство классических соусов французской кухни — это какая-то жидкость, которая как-то загущена, плюс какие-то добавки. Бешамель — это молоко, загущенное белой пассеровкой, без добавок. Пассеровка — это (в нашем случае) мука, обжаренная в равном количестве сливочного масла. С теорией разобрались, давайте готовить.
В небольшой кастрюльке растопите 30 граммов сливочного масла. Когда масло нагреется, добавьте 30 граммов муки, хорошенько перемешайте, чтобы вся мука смочилась, и немного обжарьте (не слишком долго, пассеровка не зря называется белой). Теперь добавляйте молоко. Можно его предварительно нагреть (и поварить в нём что-то нибудь вкусное вроде чеснока), но я обычно ленюсь и добавляю холодное. Плесните чуть-чуть молока, размешайте всё венчиком (получится такая паста), дайте нагреться обратно. Плесните ещё, чуть больше, опять размешайте, опять дайте нагреться. И так далее. Сколько добавлять молока? Ориентировочно 400–500 мл, но точного числа здесь не существует: это зависит от вашего масла, муки, молока, температуры и времени, при которых вы жарили пассеровку, и, я подозреваю, фазы луны. Так что руководствуйтесь простым принципом: лучше недолить, чем перелить. Если вы влили мало молока и получилось слишком густо, это легко исправить. Если соус слишком жидкий, остаётся только молиться, что он в итоге всё-таки загустеет (или готовить ещё пассеровки в отдельной кастрюле). В общем, добавляйте молоко, если соус чересчур густой — так не прогадаете. Также, пока соус варится, можно кинуть туда пару зубчиков чеснока и ветку тимьяна (не забудьте выловить потом). Готовый соус посолите и поперчите. Бешамель (как и все светлые продукты) обычно перчат белым перцем, но в случае лазаньи — без разницы, лишь бы вкусно.
Берём форму. Смазываем дно болоньезе (не для вкуса, а чтоб не прилипало). Кладём листы лазаньи. Сверху болоньезе (теперь для вкуса), сверху бешамель, сверху посыпаем тёртым пармезаном (или другим похожим сыром). Повторяем нужное количество раз, последний лист мажем сверху только бешамелем и посыпаем тёртым мускатным орехом.
Ах да, обычно листы лазаньи предварительно отваривают. Я этого не делаю, кладу прямо сухие и бед не знаю. Если листы не подходят по форме, то ломаю их на куски, чтоб слегка перекрывались. Накрываем лазанью фольгой и запекаем в духовке полчаса. Потом убираем фольгу, посыпаем пармезаном и ставим под верхний гриль (или в духовку на максимум, если нет гриля). Когда сыр подрумянится, достаём, даём немного отдохнуть, насколько хватит терпения. А потом едим.
8 апреля 2018
В последнее время, собираясь в путешествие, я всегда ищу старинные путеводители для того места, куда я еду. Для этого достаточно пойти на books.google.com, ввести название места + tourist (или handbook), оставить только бесплатные книги и скачать парочку с подходящими названиями.
Во-первых, просто интересно почитать, что интересовало туристов раньше. Во-вторых, можно узнать про достопримечательности то, чего не пишут в современных путеводителях (до сих пор помню, как благодаря старому путеводителю разглядел изображения апостолов вокруг главных ворот собора Палермо). В-третьих, они чаще всего написаны совсем другим языком, без заискивания перед стариной и с категоричными мнениями по поводу достопримечательностей.
Оказывается, многие рестораны выпускают кулинарные книги, где раскрывают свои рецепты и рассказывают, как они к ним пришли. Я пока прочитал только одну, но точно не последнюю. Настоящие повара рассказывают, что и как они готовят в настоящих ресторанах. По-моему, супер.
Вот этот канал. Видео на итальянском с английскими субтитрами, аутентичненько.
deadmau5 — достаточно известный музыкант-электронщик — тоже ведёт твич. Там он играет в игры, это нам не интересно. Но также можно найти его многочасовые видео, где он сочиняет музыку в реальном времени (многочасовые — это, скажем, 12 часов). Всегда приятно смотреть за работой другого человека, особенно профессионала.
1 апреля 2018
Мемуары адмирала Николая Герасимовича Кузнецова, возглавлявшего ВМФ СССР в годы войны. Описывается период до начала войны, отсюда и название. Написаны сухо, сжато, но читать было интересно.
Я обязательно перечитаю этот роман через несколько лет. Пока я к нему не оказался готов. Читать определённо нужно, а рассуждать о нём особого смысла я не вижу.
Книга о том, как лучше упаковывать и доносить свои идеи. Кажется, что не обошлось без эффекта плацебо: от книги с таким названием сразу же ожидаешь очень доступного изложения. Но и объективно книга хорошая. Автор предлагает несколько простых моделей и делает так, что эти модели остаются в памяти читателя. По крайней мере в моей памяти они остались. Тезисно:
Это то, что запомнилось мне. Была и вода, но немного, полезного больше. Очень хорошо.
...ночь для него была событием исполинских размеров.
Мокрая осень летела над Петербургом; и невесело так мерцал сентябрёвский денёк.
Н. Ф. Заяц оказался страстным охотником, он не пропускал ни одного случая, чтобы на день-два не съездить куда-нибудь пострелять зайцев.
Маленький столик побежал тут по залу (водка действовала); маленький стол расширялся без толку и меры; Павел же Яковлевич вместе с краем стола отлетел, подвязался грязной салфеткою, копошился в салфетке и имел вид трупного червяка.
Лакей поднимался по лестнице; страдал он одышкою, не в нем теперь дело, а в... лестнице: прекрасная лестница! На ней же — ступени: мягкие, как мозговые извилины.
Николай Аполлонович во время беседы с гостями гостей потчевал коньяком.
17 марта 2018
Я всегда ел овсянку на завтрак. Начинал с хлопьев «Быстров», заливал их кипятком и был доволен. Потом перешёл на «Nordic», варил их в молоке с сухофруктами и был доволен не менее. Ел я овсянку часто, но мне никогда бы не пришло в голову сказать, что я люблю овсянку. Можно быстро позавтракать, да, примерно как бутербродом с колбасой. Еда и еда, сойдёт.
Тут мне хочется написать что-то вроде «И потом я узнал один секрет, и мои отношения с овсянкой изменились навсегда». Но я не помню, что произошло, да и кому это интересно. Как-то получилось, что сегодня я обожаю овсянку и считаю её одним из своих любимых завтраков. Сейчас расскажу, как я её готовлю.
Нужны хлопья. Чем меньше они предварительно обработаны, тем лучше. Обычно это можно определить по рекомендуемому времени приготовления, оно должно быть 20 минут или больше. Я беру «Геркулес монастырский», но подойдёт, наверное, любая геркулесовая крупа. Приятный бонус — пачка «Геркулеса монастырского» стоит почти в три раза дешевле пачки Нордика.
В чём разница? Можно попытаться объяснить словами, но гораздо проще приготовить и попробовать.
Итак, на одну хорошую порцию мы берём 100 мл хлопьев, особая точность не нужна. Ставим пустую кастрюльку на огонь, кладём туда сливочное масло и обжариваем в этом масле наши хлопья. Можно и не обжаривать, но будет менее вкусно, я проверял. В это же время греем в микроволновке 300 мл молока. Можно и не греть, но готовиться будет дольше, я проверял. Когда хлопья обжарятся (появится приятный запах обжаренных хлопьев), а молоко погреется, вливаем его к хлопьям, добавляем вкусных штук, накрываем крышкой и убавляем огонь до минимума. Можно предварительно пройтись лопаточкой по дну кастрюли, если есть опасение, что что-то могло прижариться к дну.
Стоп, каких ещё вкусных штук? Да любых. Можно положить изюма, можно кураги, чернослива, сушёных яблок, вишен, свежих ягод. На мой взгляд, овсянка должна быть сладкой, так что возможно надо добавить сахара. Скажем, изюм и так сладкий, а яблоки (даже сушёные) стоит подсластить. Но тут у вас может быть своё мнение.
Варим под крышкой минут 20. Можно больше. Меньше не стоит. Открываем крышку и солим щепоточкой. Почему солить сейчас, а не в начале? Я где-то слышал, что лучше в конце, но не проверял. А сейчас уже привык. Размешайте овсянку лопаточкой и оцените текстуру. Мы хотим получить что-то типа хорошего ризотто. Молоко между хлопьями должно быть не жидким, а слегка густоватым, соусообразным. Скорее всего, когда вы откроете крышку, будет ещё не так, поэтому прибавляйте огонь и упаривайте молоко до нужной консистенции. Разумеется, помешивая.
Достигли консистенции? Отлично, можно выключить огонь и дать ещё немного постоять. Накладывайте, ешьте. Я обычно добавляю в тарелку немного мёда и корицы. Примерно так:
Не знаю, как кому-то поможет в приготовлении эта картинка, но пусть будет. Попробуйте сами, почувствуйте разницу и вряд ли вы вернётесь назад.
4 марта 2018
Книга о том, как возник человеческий язык. Я до её прочтения и не думал, что здесь есть что-то сложное. Многие животные общаются между собой, человек просто умнее, поэтому наш язык и развился до такого уровня.
Бикертон довольно убедительно объясняет, поэтому это очень наивная точка зрения. Он, конечно, приводит свою теорию того, как это произошло, но главным для меня оказался не ответ, а вопрос. Стало понятно, насколько наш язык необычен именно с эволюционно-биологической точки зрения.
К книге зачем-то прилагается предисловие, заумно написанное и с увесистым списком источников в конце. У неподготовленного читателя можно отбить всё желание читать книгу. Для примера, Бинкертон пишет так:
Лет десять назад Марк Хаузер (Marc Hauser) опубликовал то, что до сих пор является самым полным и исчерпывающим исследованием систем коммуникации у животных (для краткости — СКЖ; прошу прощения за такое сокращение, сам я их терпеть не могу, но если бы вам пришлось читать словосочетание «системы коммуникации у животных» настолько часто, насколько мне приходилось их упоминать в следующих нескольких главах, вы бы меня поняли и даже простили).
А вступительная статья написана примерно таким языком:
В своих однословных высказываниях дети следовали принципу перцептивной выделенности, иначе говоря, закономерностям перцептивного внимания — они оречевляли новый, привлекающий внимание (salient) компонент ситуации (воспринимаемая ситуация — топик, а выделяемый оречевляемый элемент — коммент).
Классная книга, рекомендую.
Небольшая книга одного из основоположников советского кинематографа о теории и практике кино. Издана в 1929 году. Там, например, описаны его эффект и географический эксперимент.
Если тезисно, то
В отдельной главе Кулешов пытается систематизировать все возможные движения натурщика, чтобы как можно точнее ставить ему творческую задачу.
Занятно, но не более.
Отличный роман. Очень задорно написано, тут вам и Витгенштейн, и психотерапия, и проблемы общества, и литературное творчество. Решите почитать роман на английском — почитайте этот.
15 февраля 2018
Все знают Зощенко как сатирика и юмориста. Но это совсем другой жанр, это книга-нравоучение, книга-наставление. Зощенко рассказывает о том, как жить долго, меньше болеть и нервничать и не утратить свою молодость раньше необходимого. Первая часть книги — художественный рассказ, призванный проиллюстрировать мысли автора. Как говорят на всяких тренингах — «кейс». Во второй части он разбирается, Зощенко приводит свои мысли уже без иносказаний, даёт советы, рассказывает истории из жизни.
Мысли книги скорее всего покажутся наивными в сегодняшний век селф-менеджмента и продуктивити-хакинга: нельзя перегружать нервную систему, ей тоже надо отдыхать; организованная жизнь полезна, а неорганизованная — разрушительна; нужны большие усилия, чтобы изменить свои привычки и т. п. Художественная часть, как и всегда в случае «кейсов», звучит искусственно и особого удовольствия от прочтения не приносит.
Очень понравилось искреннее желание Зощенко помочь читателю. Да, он не врач и не специалист в этих вопросах, но он хочет в меру своих сил сделать мир лучше. Сейчас таких книг уже не пишут, мы живём в эпоху специалистов, время мудрецов прошло. Эта книга и в 20-м веке кажется анахронизмом, такие писали ещё раньше. Тем интереснее прочитать её сейчас.
Заметки Андрея Белого о путешествии со своей женой по Тунису и Египту в 1911 году. Это поэзия, неочищенная, чрезмерная, не скованная ни формой, ни сюжетом. Читается как песня. Язык не просто прекрасен, он блестит и переливается, я ни в одной прозе не видел такого главенства языка надо всем остальным. Глупо это описывать, будто рассказываешь про музыку. Приведу одну цитату наугад, но и до неё, и после нее всё не менее сладко, пожалуй, даже приторно.
Стоим перед Мечетью Цирульника, с виду она есть квадрат белых стен, окружённых гробницами; скупо расплюснулся купол над ними; простой минарет не высок, но мы входим во внутренний дворик, и хохот их садов, оскаленных точно зубами, колонками — живо галдит детворой; и — весёлые смехи, галдёж арабчат, не смущаемых святостью места; в мечети — начальная школа; несутся затейливой чёрной и белой росписью своды; иные — в резьбе, поражающей вас изощрением: кубы и линии стали сплошной «арабеской»; лучи посылают лукавые глянцы на пестрый стенной изразец; и опять мы вошли уже в здание самой мечети; она — небольшая, цветная, таит свою святость: гробницу Цирульника; сверху над нею висят приношения: яйца страусов, ленты, шелка пестротканных знамён; и — шары.
Сборник сатирических эссе, высмеивающих снобизм во всех слоях британского общества 19 века. Читалось немного тяжеловато, но написано технично, высмеивание очень качественное. Вряд ли кому-то порекомендую, но книга хорошая.
Я постоянно натыкался на упоминания этой книги. Кто-то говорил, что это лучшее, что он читал в жизни, и теперь его глаза открыты. Кто-то в интернете писал, что всё это бред или, по крайней мере, банальщина. Я ожидал чего-то сектантского и срывающего покровы.
Оказалось, что это довольно серьёзная книга на стыке философии и нейробиологии про феномен человеческого сознания. Задаются хорошие вопросы, рассказываются про разные исследования в этих областях. Автор также пытается обобщить всё это в какую-то свою теорию / модель, мне это показалось менее интересным, слишком передний край науки, кажется, что рано ещё обобщать. Впрочем, я не специалист. Почитать интересно, но какого-то переворота в сознании (или хотя бы робкой попытки) я не ощутил.
Воспоминания Катаева о своей бурной литературной молодости. Все звёзды постреволюционной России в одной книге: тут и Маяковский, и Булгаков, и Есенин, да все. И со всеми Катаев был дружен или, по крайней мере, знаком, и про каждого ему есть, что рассказать. Читать лучше с подробными комментариями, так как все герои выведены под прозвищами, и надо очень хорошо знать историю литературы того времени, чтобы узнать, скажем, Багрицкого или Хлебникова без подсказки.
Чтение очень интересное, всем рекомендую без вопросов. Но вот лично меня не покидало ощущение какой-то фальши. Как будто не воспоминания переполняют Катаева, и он переносит их на бумагу, а скорее воспоминания подбираются тщательно, для создания какого-то впечатления. Это мнение усиливается, когда читаешь комментарии. Но книга всё равно классная.
Нет, смерть никогда не страшила автора. Но вот увядание, дряхлость. Раздражённые нервы. Тусклый взгляд. И печальная морда. И набрякшее брюхо. И утомлённые мускулы. Вот что приводило автора в страшное беспокойство, и вселяло тревогу, и заставляло думать об этом день и ночь.
Вы свернули: всё то же; свернули: всё то же; свернули: всё то же; свернули: ещё, и ещё, и ещё, и ещё, и ещё, и ещё... Раз пятнадцать, раз тридцать, раз сорок — свернули; и снова — на прежнем вы месте. Где выход из гама, из лая, из плача, из рёва, из хрипа, из рыка — где выход?
Короче говоря, это был среднего роста пузатый усач с лицом бледным и равнодушным, достойным жалости и медицинских советов.
An awful bed! A murder might be done at one end of that bed, and people sleeping at the other end be ignorant of it.
5 января 2018
Роман и несколько рассказов Михаила Шишкина. Хорошим русским языком (впрочем, я не выписал ни одной цитаты), «в классическом стиле» написан характерный для русской литературы беспросветный мрак. Давайте я сразу приведу цитату, которая идеально передаёт моё впечатление от всей книги:
— Или: в лесу мы лежали на одеяле, и он учил меня играть в шахматы. Тут какая-то компания. Албанцы. Что-то такое сказали. Подумаешь, сказали и сказали. Так нет, он к ним подходит и говорит: «Парни, вы должны извиниться». Трое его держали, а четвертый выбивал ему ферзём зубы. Меня просто отшвырнули. У него потом до самого дома шла кровь изо рта. Дала себе слово, что найду их, эту мразь, чего бы это ни стоило. А потом, может, через месяц или два, вхожу в трамвай — а там один из тех сидит.
— И что?
— Ничего. Доехала до остановки и сошла.
Вот примерно такое настроение на протяжении всей книги. Если любите чернуху (или способны видеть за ней нечто большее) — рекомендую.
Книга про становление индустрии новостей в Европе от средневековья до 1800 года. О том, как появились и развивались газеты, и о том, как люди узнавали новости ещё раньше.
А ещё книга косвенно о том, насколько многогранна история. Взгляни на любой аспект нашей жизни на протяжении веков, и получишь целый блокбастер со своими героями, кризисами и перипетиями.
В исторической книге приходится балансировать между двумя крайностями. С одной стороны — можно развернуть длинную летопись фактов, оставив читателю решать, что из этого важно, а что нет (говоря словами Лема, «всё равно, что читать телефонную книгу»). С другой стороны, можно всё чрезмерно упростить и свести всё к паре-тройке движущих сил. Тут автор молодец — есть и факты, есть и герои, есть и широкие мазки исторической кисти. Хорошая книга.
Зарекался я читать художественную литературу в переводе, но тут решил рискнуть. Всё-таки это фантастика, фантастика умная, так что тут важнее мысли и сюжет, язык тут вторичен. Всё так и оказалось, я бы скорее назвал это книгой-размышлением. Если хочется умной книги про попытку познания инопланетного разума, то вот она.
Книга о том, что физические ощущения влияют на наши решения. Например, если дать нам тёплый предмет, мы начнём относиться к человеку теплее. А документы в более тяжёлых папках кажутся более важными. А фотографии женщин в красных рамках кажутся более сексуально привлекательными. И так далее. Более того, если мы воссоздадим в физическом мире какое-то расхожее выражение, это тоже может повлиять на поведение людей. Автор описывает остроумный эксперимент, когда часть испытуемых посадили в огромную «коробку», а вторую часть — оставили снаружи. И, те кто были outside the box, действительно показали больше креативности.
Читать интересно, но я не очень понимаю восторгов по поводу практического применения всего этого. Конечно, если положить документ в тяжёлую папку, он будет казаться важнее, чем такой же документ в папке полегче. Но в жизни такого не бывает, в жизни сравнивают два разных документа, и есть куда более ощутимые факторы. Это как стать богаче, экономя по копейке в день. Что, конечно, не отменяет научной значимости этих экспериментов.
2 декабря 2017
Небольшой текст о том, как впустить в себя дзен. Выглядит, как набор стандартных банальностей («Do your best to do no harm», «Be authentic. Be genuine. Be real. Be yourself»), но с другой стороны, любая попытка объяснить дзен — это в лучшем случае банальность (хорошо хоть, что в книге вообще есть слова). Проверьте, может быть эти слова чем-то в вас и отзовутся. Книга доступна бесплатно.
Книга о том, как интеллигент не может найти своего места в свежесозданной советской стране. Во-первых, написано потрясающе, почти нет проходных предложений и фраз, чувствуется, что каждое слово попало на своё место не просто так. В принципе, это и означает «написано потрясающе», чего тут разливаться. Во-вторых, насколько же точно выдержано равновесие, и между персонажами, и между идеями, и между старым и новым, которые у каждого свои. Горячо рекомендую.
Я думал, будет тяжелее. Не назвал бы это лёгким чтением, но вполне интересно и местами даже захватывает. Стоит ли читать? Конечно, стоит. Как минимум, чтобы почувствовать дух времени, будничность смерти, цену доблести, важность строительства мостов и настоящий магический реализм.
Роман Набокова на русском, который я как-то пропустил. Обожаю Набокова. Он, конечно, на удивление неразнообразен и пишет довольно громоздко, но на своём поле он гений. Описания человеческой пошлости, высвеченные детальки повседневности, любовь к природе, и, конечно же, любимые темы мельком: шахматы, насекомые, стихи. У меня есть и более любимые произведения Набокова, но и от «Подвига» я в восторге.
Увидел, кстати, вскользь оброненные идеи пелевинских «Тарзанки» и «Жёлтой стрелы». Воистину, «в одну фразу он вкладывает столько разнообразного материала, сколько другому, более экономному или менее одарённому писателю хватило бы на целый рассказ».
Значит так, существует два вида мышления: вертикальное и латеральное. Вертикальное мышление — логическое, оно совершенно не позволяет создать новых идей. А вот латеральное мышление — позволяет, да ещё как. Де Боно не особо объясняет, что такое латеральное мышление, но зато вволю оттаптывается на логическом мышлении. Вон, Флеминг изобрёл пенициллин. Совершенно случайно. Что, помогла ему ваша логика? То-то же. А ещё есть господствующие идеи, которые давят всё новое. А латеральное мышление учит искать новые подходы и за пределами господствующих идей. Уровень изложения примерно такой:
Вертикально мыслящие люди очень часто воспринимают латеральное решение задачи как своего рода надувательство. Как ни парадоксально, этот факт лишь доказывает полезность латерального мышления. Чем громче обвинения в мошенничестве, тем очевиднее, что обвинители связаны жесткими правилами и предположениями, которых на деле не существует.
Шах и мат. Или вот, «третий основной принцип латерального мышления»:
Третий основной принцип латерального мышления предполагает осознание того факта, что вертикальное мышление по самой природе своей не только совершенно неэффективно для выработки новых идей, но даже подавляет ее.
Какой-то поток сознания, отдающий сектантством.
Дул ветер, день был очень яркий, сквозной, просвистанный ветром со всех сторон.
Ночь в вагоне, — в укачливом вагоне тёмно-дикого цвета, — длилась без конца...
Храп её становился пороховым, сельтерским.
Переулок суставчат. Я тягостным ревматизмом двигаюсь из сустава в сустав.
Так как Камбис не смог поразить Креза стрелой, то приказал слугам схватить и казнить его. Слуги, однако, зная царский нрав, скрыли Креза. Они надеялись, что Камбис раскается и станет разыскивать Креза и тогда они получат награду за то, что сохранили жизнь лидийскому царю. Если же царь не пожалеет о своем поступке и не спросит о Крезе, тогда они успеют его умертвить. И действительно, спустя немного времени Камбис потребовал к себе Креза, а слуги, узнав об этом, объявили ему, что лидийский царь еще жив. Тогда Камбис сказал, что очень рад этому, но тех, кто его спас, он все же не оставит без наказания и казнит. Так царь и сделал.
Была она саженного роста, краснолицая, по воскресеньям душилась одеколоном, держала у себя в комнате попугая и черепаху.
...лицо Муна, с бледным лоском на скулах...
...подносил для нее спичку к газовой плите, где сразу, с сильным пыхом, выпускал все когти голубой огонь.
Алла, захлёбываясь, принималась рассказывать, какие она видела ночью сны, — замечательные мраморные сны с древнегреческими жрецами, в способности сниться которых Софья Дмитриевна сильно сомневалась.
...человечек, быстро сея шажки, удаляется серединой улицы.
Принадлежал он к числу тех русских людей, которые, проснувшись, первым делом натягивают штаны с болтающимися подтяжками, моют по утрам только лицо, шею да руки, — но зато отменно, — а еженедельную ванну рассматривают, как событие, сопряженное с некоторым риском.
...все люди почтенные, общественные, чистые, вполне достойные будущего некролога в сто кристальных строк.
Давным-давно, в тёмную ночь, проваливаясь в овраги, по колено в звёздах, спугивая звёзды с кустарников, бежали двое...
...туда вел длинный, тёмный, необыкновенно угластый коридор...
Она кормит кошек. Тихие худые кошки взлетают за её руками гальваническими движениями. Она расшвыривает им какие-то потроха.
В гостиной всё было то же, тёмный Беклин на стене, потрёпанный плюш, какие-то вечные бледнолистые растения в вазе, удручающая люстра в виде плывущей хвостатой женщины, с бюстом и головой баварки и с оленьими рогами, растущими отовсюду.
...он сел с ногами на большой лобатый камень...
В её разговоре Мартыну главным образом нравилась влажная манера произносить букву «р», словно была не одна буква, а целая галерея, да ещё с отражением в воде.
5 ноября 2017
Панкейки — это такие толстые блинчики, каждый размером примерно с оладий. Они подаются стопкой и едят их не по одному, а всей стопкой, как торт из коржей, отсюда, наверное, и название. Каждый панкейк можно чем-нибудь смазать и вся стопка будет ещё вкуснее. Это один из самых любимых завтраков у нас дома, я готовлю их постоянно и очень доволен результатами. (Мы говорим здесь о pancakes из американского английского, британские pancakes очень близки к нашим блинам, этот текст не про них. Для расширения кругозора поищите, что́ британцы называют словом blini.)
Чего мы ожидаем от хороших панкейков? Во-первых, они должны быть хорошо пожарены: румяные снаружи, мягкие внутри. Во-вторых, от них требуется воздушность. Панкейки не должны быть плотными, они должны быть мягкими, объёмными. Словом, обладать воздушностью.
Про ванильное. Самый дешёвый вариант — ванилин или ванильный сахар. Дёшево и менее вкусно, чем другие варианты. Вариант для солидных господ — настоящие стручки ванили. Дорого, несколько хлопотно и очень вкусно. Вариант, который использую я, — ванильный экстракт. Вкусно, хватает надолго, но придётся поискать. Я напишу, что делать с каждым из вариантов.
Приступим. В большой чашке смешайте муку, соду и щепотку соли. Поставьте в сторону. Разделите яйцо на желток и белок. Растопите сливочное масло в микроволновке (или на плите, но в микроволновке удобнее). В отдельной чашке смешайте кефир, желток, молоко, ⅔ сахара. Добавьте ваниль. Если вы используете ванилин или ванильный экстракт, просто добавьте его в чашку. Если ванильный сахар — то замените часть сахара на ванильный. Если стручки ванили — то извлеките семена и добавьте в смесь (а оставшиеся стручки можно отварить в молоке перед тем, как его добавлять, если у вас настолько много свободного времени). Как бы то ни было, взбейте всё венчиком и, продолжая им орудовать, вливайте растопленное масло. Если просто бухнуть всё масло сразу, то оно скорее всего застынет крупными кусками (кефир и молоко-то у вас из холодильника), а мы этого не хотим.
Теперь мы почти готовы влить жидкую смесь в чашку с мукой. Зачем вообще использовать две чашки, почему бы не сделать всё сразу в одной? Во-первых, как только кефир соединится с содой, начнут выделяться пузырьки, а это очень хорошо для воздушности. Но выделяться они будут не вечно, этот процесс в конце концов закончится. Поэтому мы соединяем две смеси перед самой жаркой, чтобы все пузырьки пошли в дело. Во-вторых, когда мы активно мешаем мучное тесто, вырабатывается клейковина, тесто становится эластичным, а это плохо для воздушности. Поэтому мы взбиваем венчиком жидкую часть без муки, и клейковина не образуется. Но остался ещё один шаг до того, как смешивать.
Загадка для внимательных: какой ингредиент мы не использовали? Правильно, яичный белок. Взбейте его миксером (или венчиком, если у вас много терпения и сильные руки), добавьте оставшуюся треть сахара и ещё взбейте. Взбитые белки доведут воздушность до предела. Теперь вылейте жидкую смесь в чашку с мукой. Перемешайте. Чем меньше вы перемешиваете, тем лучше, мы же не хотим создавать клейковину. Если остаются небольшие комочки — нестрашно. Теперь вмешайте белки в получившееся тесто. Важно делать это тщательно, иначе в панкейках можно будет обнаружить кусочки яичницы. Вмешали — можно жарить.
Я жарю на обычной антипригарной сковороде. Если у вас есть просторный плоский электрогриль — ещё лучше. Сковороду нагрейте, смажьте сливочным маслом, протрите бумажной салфеткой. Нам не нужны излишки масла на сковороде, иначе цвет получится неравномерным. Выливайте половник (если помещается — то несколько) теста, жарьте на одной стороне, потом на другой. Поначалу будет непонятно, когда переворачивать, не бойтесь приподнимать панкейк и смотреть. Потом освоитесь, и всё будет легко и быстро. Я кладу панкейки на тарелку и смазываю каждый сливочным маслом (вы можете смазывать, чем вам нравится). Чтобы они не остывали раньше времени, накрываю всё полотенцем.
А потом тесто кончается, а у вас на тарелке — очень вкусный завтрак. Добавляйте ещё масла, ягод, кленового сиропа, мёда, да чего угодно, и наслаждайтесь. И да прибудет с вами воздушность.
2 ноября 2017
Около двух лет назад я перестал читать переводную художественную литературу. Совершенно не жалею. Художественный текст существует сразу во множестве измерений, и сохранить их все — задача неподвластная даже самому гениальному переводчику. Сюжет обычно передаётся неплохо. Настроение, атмосфера — уже хуже. А вот ритм, игра слов, фонетика, весь этот шлейф ассоциаций — теряется безвозвратно, да ещё и заменяется на что-то другое, чего автор и не предполагал совсем. Поначалу читать на английском было очень тяжело (книжный английский — это особый язык), но сейчас освоился, и это точно стоило того.
Я давно хотел прочитать «Зази в метро», всё указывало на то, что книга должна мне понравиться. Французский я знаю плохо (ближе к «не знаю»), но собрался, вооружился словарём, интернетом и русским переводом (подглядывать пришлось часто), и начал читать. Справился чуть больше, чем за месяц, и вообще в восторге от книги.
Стоит ли её читать? Да, очень классная книга. Много ли потеряешь, если читать в переводе? Нет, вполне можно читать и в переводе. Весёлая, фантасмагоричная, очень свободная и лёгкая книга. Абсурдный юмор, зарисовки парижской жизни и куча, просто рой затронутых тем. Хотя вот в интернете пишут, что «на любителя». Видимо, я любитель. Я пользовался переводом Голованивской и Разлоговой, говорят, что перевод Цывьяна намного лучше.
Очень хорошо, всесторонне рекомендую.
Пара наблюдений из французского:
10 / 10